Роды после трансплантации

Может ли родить ребенка женщина, перенесшая трансплантацию, например пересадку почки? Оказывается, может. Об этом достижении отечественной медицины рассказывает врач-нефролог отделения пересадки почки и печени московского Института трансплантологии АМН РФ Ирина КАНДИДОВА.

"Роды после трансплантации возможны, – утверждает директор Института трансплантологии АМН РФ академик В.И. Шумаков. – В последнее время к нам все чаще обращаются женщины, перенесшие трансплантацию, которые хотят стать мамами. Если нет осложнений после операции, это желание вполне осуществимо. Мы считаем, что наличие трансплантата не является показанием для прерывания беременности. Врачи нашего института в содружестве со специалистами Института акушерства и гинекологии помогают появиться на свет совершенно здоровым детям без ущерба для здоровья женщин. Сегодня у нас пока рожают женщины, перенесшие пересадку почки, но я считаю, что и трансплантация сердца не является противопоказанием к беременности и родам. Думаю, подобная практика – это вопрос времени". – Ирина Ефимовна, с чего началась "младенческая" страница в вашей практике?

– С изменившихся взглядов на задачи трансплантологии. Если двадцать лет назад главным было хотя бы минимально продлить жизнь нашим больным, то сейчас наша цель – их полная социальная реабилитация. Речь идет о принципиальном улучшении качества жизни наших пациентов.

Сейчас большая часть наших пациентов работают, продолжают учебу, иными словами, живут полноценной жизнью. Но для некоторых молодых женщин, перенесших пересадку почки, понятие "полноценная жизнь" ассоциируется с материнством. И мы имеем возможность помочь им осуществить свою мечту. Началом нового этапа в истории трансплантологии стал 1995 год. В этом году в нашем Институте впервые было сделано кесарево сечение женщине с пересаженной почкой, которую на протяжении всего срока беременности наблюдала целая бригада врачей – трансплантологов, гинекологов, акушеров, педиатров. Эти роды были далеко не первыми, мне известно около десяти случаев, когда женщины с пересаженными почками рожали "хаотично", без должного врачебного контроля. Такие случаи, за редким исключением, заканчивались трагически.

С 1995 года мы стали разрабатывать научные, строго индивидуальные подходы к беременности после трансплантации. Задача перед нами стояла достаточно сложная – сохранить жизнь маме, и не просто сохранить, а сделать все возможное, чтобы пересаженная почка не пострадала и работала долгие годы, ведь трансплантат – материя чрезвычайно тонкая, и иногда достаточно любой мелочи, чтобы вызвать реакцию отторжения. И при этом мы должны были обеспечить рождение здорового ребенка.

Главная сложность, с которой мы столкнулись на этом пути, – катастрофическое отсутствие информации. И хотя в США, например, даже организована Ассоциация трансплантированных больных, которые рожали, никаких схем и рекомендаций разработано не было. Весь путь от начала и до конца проделан нами самостоятельно. И вот под нашим наблюдением появилось на свет уже десять малышей – восемь мальчиков и две девочки. – Насколько все же велик риск для женщины, решившейся на роды после столь сложной операции, и насколько он велик для ее будущего ребенка? – Конечно, это риск. Роды, вообще, колоссальная психологическая и физиологическая нагрузка на организм. Заведомо обещать женщинам с достаточно серьезной патологией, что все будет абсолютно благополучно, со стороны врача безответственно. Наверное, здесь самым обнадеживающим фактором является то, что все "наши" дети здоровы и их мамы тоже чувствуют себя хорошо.

– А насколько беременность опасна для пересаженного органа? Может ли она спровоцировать его отторжение?

– Нет. Условно говоря, беременность тоже трансплантация. Ведь ребенок, зародившийся в утробе матери, несет в себе 50% ее информации и 50% – мужчины. Когда мы готовимся к операции пересадки органа, ищем совпадения показателей донора и реципиента хотя бы на 50%. И после пересадки медикаментами искусственно подавляем иммунитет, чтобы избежать отторжения чужого органа. Во время беременности природа заботится о естественном "трансплантате" – зародыше – сама.

Научными исследованиями достоверно подтверждено, что во время беременности иммунитет резко снижается, поэтому отторжения зародыша не происходит. К концу беременности иммунитет повышается и происходит отторжение плодного яйца, то есть роды.

– Ирина Ефимовна, все пациенты после трансплантации для предотвращения реакции отторжения принимают медикаменты, снижающие природный иммунитет. Насколько они могут повлиять на ход беременности и на здоровье ребенка? – Мы тщательно изучаем все препараты, принимаемые нашими пациентами. Опасные для плода отменяем на весь срок беременности, а те, что не могут ему повредить, оставляем.

– Нуждаются ли ваши пациентки в предварительной подготовке к беременности?

– Очень нуждаются. Существует огромное количество ситуаций как у наших пациенток, так и у абсолютно здоровых женщин, когда коррекция перед беременностью просто необходима. Многие инфекции, например, которые никак не проявляются в организме будущей мамы, могут крайне негативно отразиться на ребенке. И если беременность у наших пациенток раньше нередко была незапланированной, то сейчас с радостью могу сказать о том, что планирование стало практикой и женщины начинают готовиться к ней заранее, чтобы максимально исключить какой бы то ни было риск. Ведь наши пациентки – это особенные мамы, они зачастую могут себе позволить только одну беременность в жизни. Хотя у меня уже есть пациентка, родившая после пересадки почки двоих детей. Абсолютный же рекорд принадлежит американке, которая с пересаженной почкой родила пятерых.

– Как известно, многие тяжелые хронические заболевания нередко бывают наследственными. Какова вероятность того, что ребенок не унаследует от матери тяжелую почечную патологию?

– Фактор наследственности – это то, что мы стараемся исключить в первую очередь. Но выяснить причины, приведшие к гибели почек, подчас очень сложно. Поэтому одно из первых обследований, которые проходят будущие мамы, это генетические тесты и консультации генетиков. При наличии у женщины наследственного заболевания генетики вычисляют процент вероятности того, что оно передастся ребенку. Если показатель меньше 30% – роды считаются вполне допустимыми. Однако надо отметить, что среди наших пациенток не было ни одной женщины, страдающей наследственным заболеванием, погубившим почки.

– Существуют ли оптимальные сроки для родов после трансплантации? – Да, такие сроки существуют. Я бы никогда не рекомендовала заводить ребенка женщине, у которой после операции прошло более десяти лет. Оптимальный срок – от двух до шести лет. Будущие мамы у нас постоянно наблюдаются, и, как правило, беременность проходит без госпитализации. – Рекомендуете ли вы какой-нибудь специальный режим для своих пациенток? – Помимо постоянного врачебного контроля, как правило, нет. Конечно, наши будущие мамы должны быть окружены постоянной заботой и вниманием как никто другой. Но в целом мы рекомендуем им то же, что врач рекомендует любой будущей матери.

На протяжении всей беременности наших женщин наблюдает целая группа специалистов: нефрологи, акушеры, гинекологи, педиатры. Рожают они с помощью кесарева сечения. Сроки операции определяют акушеры, стараясь максимально приблизить их к срокам нормальных родов. По нашим показаниям необходимости в досрочном кесаревом сечении ни разу не возникло. Первые три малыша появились на свет непосредственно в Институте трансплантологии. Сейчас женщины с пересаженными почками рожают в отделении патологии родов в Институте акушерства и гинекологии. На роды своих пациенток я обязательно приезжаю. При необходимости для подстраховки со мной едут реаниматологи из нашего института, специалисты по диализу. Хотя, слава Богу, диализ ни разу не потребовался. – Долго ли должна находиться в стационаре женщина после кесарева сечения?

– Если нет никаких осложнений – десять дней. Если есть необходимость, на третьи-четвертые сутки мы переводим ее к себе, в "трансплантологию", и наблюдаем уже здесь.

– Следите ли вы потом за детьми, рожденными в необычной ситуации? – Специально разработанной научной программы наблюдения за такими детьми пока нет, но они – наша гордость. Конечно, мы не упускаем их из виду, внимательно следим за тем, как они растут, развиваются, переживаем и радуемся за них.