“Это изменило мою жизнь…”

"Это изменило мою жизнь…"

Бывают события и встречи, которые совершают настоящий переворот в душе. Человек понимает что-то очень важное о себе, о жизни, и существовать как прежде он уже не может. Мы попросили людей, которые это испытали, рассказать о таких случаях.

Альбина А.

 музыкант

— Во времена застоя я работала в филармонии. Нравы там, прямо скажем, были очень свободные. Женщины в коллективе составляли большинство. И любимым занятием у них была игра «отбей мужа у подруги». Она чувствовала себя героиней. В ходу были такие выражения, как: «жена не стена, подвинется», «мужик не теленок, не захочет — не уведешь». Я уже не говорю об изменах, внебрачных детях, скандалах и сплетнях. Сама я тоже была не ангелом: родила ребенка, чтобы насолить сопернице.

Филармония наша развалилась в 90-х годах, я переехала в другой город, стала работать в музыкальной школе. И вот недавно встретила одну свою приятельницу по тому лихому времени. То, что она рассказала, вызвало у меня шок. Судьбы наших женщин оказались не просто страшными — ужасными! У одной умерла единственная дочь — от передозировки наркотиков, оставив ей внучку с болезнью Дауна. У другой сына — умницу, студента, учившегося в Лондоне, — забили какие-то отморозки до смерти, когда он приехал домой на каникулы. У третьей ребенок, пятнадцатилетний подросток, бросился с крыши высотного здания. У четвертой дочь не выходит из психиатрической больницы.

Получается, что дети расплачиваются за нашу «развеселую» жизнь. А ведь это самое страшное, что только можно представить.

После встречи с приятельницей я взяла дочь за руки, посмотрела ей в глаза и сказала: «Поклянись мне, что никогда-никогда ты не станешь разбивать чью-то семью».

И сегодня я каждый день молю Бога, чтобы простил мне мои грехи. Или пусть покарал бы меня. Но только не дочь.

Тамара Дмитриевна

 педагог

— Помню тот день, когда по учительской разнеслась весть: «Любовь Алексеевна, «англичанка», вышла замуж за бомжа!» Это было что-то невероятное: рафинированная, умная, свободно владеющая двумя языками женщина и какой-то дворник, к тому же алкоголик. Любовь Алексеевна была скрытной женщиной, о своей личной жизни не очень-то распространялась. Но однажды при случае я спросила, как ей живется в таком неравном браке. «Прекрасно! — ответила она. — Добрее и чище человека, чем Вадик, я не встречала». Я видела: она страдала, когда муж уходил в запой, но всегда оправдывала его: «Если бы вы знали, что ему пришлось перенести».

Прошло немало лет. Мы случайно встретились с Любовью Алексеевной около ее дома. Я узнала, что они до сих пор в браке с Вадимом, у них почти взрослая дочь. Одна беда — мать Любови Алексеевны недавно перенесла инсульт и лежит почти парализованная. А когда я вошла в дом, я все поняла про эту странную пару. Вадик сидел у кровати старушки и по букварю заново учил ее разговаривать. А потом массировал ей плечи, руки, гладил волосы, повторяя: «Мусечка моя!».

Теперь я иначе отношусь к людям «не нашего круга». И когда вижу бомжа, дворника, гастарбайтера, живущего в подвале, я не отворачиваюсь брезгливо. Кто знает, может, под этими лохмотьями бьется такое же золотое сердце, как у Вадима.

Алла В.

 искусствовед

— В прошлом году я потеряла самого дорогого человека — маму. Так случилось, что кроме нее у меня никого не было: ни детей, ни родственников, ни близких друзей. После маминой смерти я часто плакала от одиночества, мне казалось, что в мире нет никого несчастнее меня.

Летом на работе у нас был ремонт, и обнаружилось много лишних художественных альбомов. Мы подумали-подумали и решили отнести их в детский дом. Когда я вошла туда, то просто оглохла от крика, шума, какой-то бестолковой толкотни. Среди детей я заметила девочку, которая непрерывно плакала. Только она успокаивалась, как кто-нибудь обязательно толкал ее или наносил удар.

История у этой Ники была очень странная. Родители уехали в Америку в поисках лучшей жизни, а девочку на время поместили в детдом, пока не устроятся на новом месте. Но прошло уже полтора года, а забирать ее никто не собирается. А между тем каждый час для Ники здесь — невыносимая мука. Родители посылают ей игрушки, над ее кроватью висит красивое белое пальто — не детдомовское. И не понимают, что все это — лишний повод для ребят покуражиться над домашней девочкой, которая не может дать отпор.

Судьба Ники так потрясла меня, что мои сегодняшние несчастья мигом померкли. Я стала забирать девочку на выходные: мы ходим в музеи, в театры. Да просто посидеть в тишине и покое для Ники — счастье. Я не знаю, сколько продлится наша дружба, когда-нибудь родители все же заберут ее к себе, я надеюсь. Но теперь я поняла для себя одну вещь: чтобы не страдать от одиночества, не жалеть себя, не считать самой несчастной в мире, надо помочь тому, кому еще хуже.

Марина В.

 бухгалтер

— Однажды я стала свидетелем автомобильной аварии, в которой погибла молодая девушка. Я ждала автобуса на остановке. На противоположной стороне дороги девушка весело махала рукой своей подруге. И не дождавшись зеленого сигнала, стала перебегать улицу. И все было бы хорошо. Но ее нога в желтом сабо на высокой танкетке подвернулась, и внедорожник отбросил девушку на несколько метров вперед… «Скорая» забрала ее уже в черном чехле. На дороге осталось лежать только ее желтое сабо.

Как сказал классик устами одного из своих героев: «Да, человек смертен, но это было бы еще полбеды. Плохо то, что он иногда внезапно смертен». Мы часто скучаем, убиваем время, ругаем жизнь. А ведь она может прерваться в любой момент. Теперь я каждый раз вспоминаю об этом, когда возникает желание поныть.

Элла Ф.

 менеджер

— Я училась тогда в институте на третьем курсе. То есть взрослая уже была девочка. Но такая дура…

Однажды в субботу у нас отменили занятия, и я, радостная, что будет два дня отдыха, поехала домой, к маме, в соседнюю с Москвой область. Хотела сделать ей сюрприз.

Сюрприз удался. Мама открыла мне дверь и густо покраснела. За ее спиной я увидела незнакомого мужчину. «Это… это коллега. С работы. Зашел вот ключи передать от кабинета», — что-то лепетала мама. Но я уже не слышала, я рванулась в свою комнату — рыдать. Мужчина этот тут же ушел, конечно. А мама сказала: «Прости, что я сделала тебе больно».

На следующий день утром я поехала в Москву, в общежитие. В электричке напротив меня сидела женщина, какая-то вся потухшая, с потемневшим лицом, давно забывшим крем и помаду. Не знаю, почему мы с ней разговорились… Она рассказала, что всегда жила только ради сына. А он теперь грозит разменять квартиру и выселить ее в коммуналку. «А ведь все бы могло сложиться по-другому», —вздыхала она. Как-то, когда сыну было лет четырнадцать, в ее жизни появился мужчина. Добрый, открытый, он прекрасно относился к мальчику. И когда сделал предложение моей собеседнице, она решила сначала спросить сына. «Если он будет тут жить, я убегу из дома», — заявил эгоистичный подросток. Женщина отказалась выходить замуж. «Прошло четыре года, я стала не нужна сыну. И уже никому не нужна», — заключила моя собеседница.

Я была потрясена: почему именно мне она рассказала свою историю? Историю, которая могла повториться и в моей жизни. Нет, я, конечно, не выгоняла бы маму из дома. Но ведь я уже чувствовала, что нашим прежним отношениям приходит конец. Что, может, я выйду замуж или начну делать карьеру. А чем станет жить мама, если кроме меня у нее никого и ничего не будет?

Приехав в Москву, я взяла обратный билет и вернулась домой: «Мама, это ты меня прости! Устраивай свою жизнь, как считаешь правильным».

После института я уехала в Германию, там вышла замуж, родила ребенка. А мама прекрасно живет с этим мужчиной.