Конец волчьей пасти?

В Московском центре детской челюстно-лицевой хирургии под руководством профессора Виталия Рогинского разработаны новые методики лечения врожденных пороков развития. Этот подход предложен впервые в мире.

Мы идем по коридору отделения центра, который располагается на территории московской детской больницы Св. Владимира, что недалеко от метро "Сокольники". Заглядываем в палату, другую… В одной суетится смешливая малышка, во второй – мама с крохотным ребенком на руках, а в третьей фотограф – он здесь штатный специалист – уговаривает только что поступившего пациента "сделать фото на память". Увидев нас, успокаивающая этого малыша мама шепотом комментирует: – Такую "память" после выписки я спрячу подальше. Если и покажу ребенку, то лет через 20… И она, наверное, права. Не берусь рассказывать, как выглядят при поступлении в центр абсолютно все пациенты, лучше сошлюсь на фольклор. Таким людям народная молва дала безжалостные характеристики, перекочевавшие даже на страницы врачебных учебников и справочников: "заячья губа", "волчья пасть". К сожалению, врожденные пороки челюстно-лицевой области встречаются у людей часто. Потому что наше лицо в процессе внутриутробного развития формируется путем очень сложных комбинаций и перемещений тканей. Даже более сложных, чем при образовании сердца. Такие комплексы, как кожный, глазной, органы обоняния или мозговая часть черепа, – все должно определенным образом "сложиться" и соединиться в гармоничную и красивую форму. Это и есть наше лицо. Однако в столь непростом механизме случается немало "поломок" при перемещении, передвижении, срастании и развитии тканей. Чтобы исправить их, хирург вынужден становиться своего рода инженером, завершающим недоработки природы. Встречаются они примерно у одного из каждой тысячи родившихся. У 40% младенцев с недоразвитыми органами нарушения приходятся именно на челюстно-лицевую область. Зачастую эстетические нарушения дополняются функциональными. Таким детям может помочь только операция. Впрочем, многие из тех, кто находится в отделении или продолжает лечение дома, совсем не догадываются о "причудах природы", сотворенных над их внешностью. Большая часть – в том "нежном" возрасте, когда еще не понимают, что с ними происходит. Врачи убедились: чем раньше попадет пациент к хирургу, тем лучше. И в этом главное отличие московского центра от других российских центров и клиник подобного типа. Насколько важно делать операции и заканчивать лечение именно в раннем возрасте, профессор Рогинский услышал лет 10 назад на одной из зарубежных конференций. В то время отечественные медики придерживались иных постулатов о сроках операции. Запрещалось, например, оперировать ту же "заячью губу" раньше 10-летнего возраста, а "волчью пасть" – 12-летнего. И так буквально во всем. Но когда, движимый любопытством, Рогинский спросил у недавно прочитавшего свой доклад американского коллеги: "Профессор, к каким годам следует закончить реабилитацию пациента без ущерба для его развития?" – то услышал в ответ: "К двум годам. Чтобы ребенок вошел в жизнь уже без пороков и, следовательно, безо всяких комплексов неполноценности". Пораженный такими словами, Виталий Владиславович трижды переспросил, дескать, не ошиблись ли вы, уважаемый, со сроками. И вновь услышал тот же ответ. И сегодня сам Рогинский, убедившийся на практике в правоте американского коллеги, старается объяснить российским хирургам преимущества ранних операций. Взяв на вооружение опыт зарубежных медиков, в центре детской челюстно-лицевой хирургии стали не просто копировать его, а пошли дальше. Да так хорошо, что теперь уже "заграница" вынуждена учиться у россиян. Ведь ряд операций, которые делают профессор Виталий Рогинский и его коллеги, в мире являются эксклюзивными. Суть их в следующем: если смотреть на рентгеновские снимки больных с врожденными пороками лица, едва ли не в каждом втором случае видны неполадки в костных тканях. Расщелина на верхней губе, например, часто сопровождается такой же "дырой" в костях верхней челюсти – там просто негде расти зубам… Случается и хуже, когда у ребенка вообще отсутствует верхненебная кость и его мозговая ткань защищена от полости рта лишь тонкой пленкой. В подобных случаях чаще всего хирурги исправляют лишь внешний недостаток, оперируя мягкие ткани и оставляя костные "пустоты". Кроме того, делаются еще попытки восстановить недостающие фрагменты, пересаживая на нужный участок часть собственной костной ткани. Но весь этот процесс чрезвычайно сложен и небезопасен для больного. Да и операцию ему приходится выдерживать дважды: сначала хирурги восстанавливают мягкие ткани лица, а спустя какое-то время пересаживают кость. – Мы пошли другим путем, – говорит Виталий Владиславович. – Дело в том, что в последние годы учеными были разработаны так называемые биокомпозиты – комбинации различных веществ для замены костной ткани. В их состав входят обычно минеральное вещество гидроксиапатит и белок коллаген. Два года назад мы тоже подключились к этой проблеме и приняли участие в создании подобного биокомпозита. Сотрудничество ученых центра с коллегами других специальностей оказалось весьма успешным – новый композит прошел все испытания и был разрешен к использованию в медицинской практике. А затем родилась и эксклюзивная, не имеющая аналогов методика исправления врожденных пороков развития, когда врачи одновременно устраняли и недостатки в мягких тканях лица и в костных тканях, заполняя пустоты композитом. Оказалось, что через несколько месяцев на месте внедрения этого заменителя образуется… естественная костная ткань со всеми ее свойствами. Фантастика! А спустя годы даже рентгеновский снимок "биокомпозитного" участка будет неотличим от других. Потому что искусственная кость станет расти и развиваться, не уподобляясь, скажем, пломбе в наших зубах. Сегодня в архиве профессора Рогинского истории болезни с фотографиями более 40 пациентов. Это малыши 3 – 4 лет от роду, которым во время операции по поводу исправления врожденных уродств на лице одновременно делали "вставку" из биокомпозита. И создавали тем самым предпосылки для выращивания новой – собственной – костной ткани. А во всем мире за костные пустоты хирурги берутся лишь тогда, когда пациенту исполнится 11 – 12 лет. Но не раньше. Детально освоив операции с использованием заменителей кости и став первопроходцами в этой области челюстно-лицевой хирургии, в центре профессора Рогинского взялись меньше года назад за очередную новинку. Это разработка оригинальных методик лечения с использованием возможностей лазерной стереолитографии. Она позволяет создавать точные объемные пластиковые копии костных структур конкретного больного. Они дают дополнительные средства для оценки состояния пораженного органа и для четкого планирования и "репетиции" будущей операции. Взяв с полки полимерную модель черепа самой первой пациентки, ставшую теперь уже своего рода "музейным экспонатом", Виталий Владиславович с улыбкой рассказал: – Так получилось, что доставили нам вот этот "экземпляр" не когда-нибудь, а… 8 марта. За несколько дней до этого мы сделали у себя в центре компьютерную съемку черепа пациентки – девочки 9 лет, у которой была поражена опухолью нижняя челюсть. Отправили по Интернету данные томограммы нашим партнерам в Шатуру. Там, в Институте проблем лазерных и информационных технологий сделали точную объемную копию черепа пациентки, и через день она была в центре. Несмотря на праздник, сотрудники профессора Рогинского побросали все домашние торжества и хлопоты и собрались в операционной. Обсудив план будущих действий, удалили пораженную часть на модели и приладили недостающий фрагмент нижней челюсти. Эту восковую копию отправили затем к другим коллегам – сотрудникам Института тонкой химической технологии им. Менделеева, которые изготовили по ней искусственную кость. На операции хирургам оставалось повторить все свои манипуляции с удалением и заменой больного участка уже в "натуре" на нижней челюсти пациентки. Таким же образом можно "перегонять" по Интернету компьютерные изображения костей скелета из Новосибирска или Владивостока, сделанные на томографе, в подмосковную Шатуру. Там цифровые данные переводятся в пластиковые копии, их перешлют обратно – и работай, хирург, делай операции на уровне столичных мастеров. Причем технология всего этого процесса уже достаточно хорошо отработана, разве что на самом первом этапе понадобится помощь сотрудников московского центра. И еще одно немаловажное обстоятельство: пластиковые копии можно создавать не только для маленьких пациентов, но и для людей всех возрастов.

Рафаэль МАРДАНОВ