Тимошина история

В последние годы многие состоятельные российские семьи нанимают для образования своих детей гувернанток. Какие подводные камни таятся в моде на домашних воспитателей?

Своими впечатлениями делится гувернантка Софья Павловна Денисова, работавшая в элитном поселке на Рублевке.

Бледный чахлик

Я ожидала увидеть капризного румяного барчука, а мне достался замученный британ-

ской прогимназией пятилетний чахлик. Зовут Тимоша. Бледный, апатичный мальчик вяло протянул для пожатия лапку и промямлил: «Приехала мучить меня? Ненавижу школу, ненавижу учителей». – «А что нравится?» – поинтересовалась я. «Ничего. Всех ненавижу», – буркнул он.

У парня явно депрессия. Меня бы тоже замкнуло от той жизни, которую ему устроили папа с мамой: три иностранных языка плюс математика. Малыш загибался от зверских нагрузок.

Спасение он находил в болезнях. Если ему хотелось устроить передышку от ненавистных уроков, мог заболеть в два счета. Легко вызывал у себя температуру, колит, бронхит, рвоту, дистонию, несварение желудка и кучу различных хворей. В конце концов, родители сдались, забрали его из школы и наняли гувернантку со знанием английского языка. Это – я.

Трудный ребенок. Придется искать к нему особый подход. Прежде чем заняться обучением, необходимо наладить контакт со своим подопечным. Три дня потратила только на игры, а потом уже стала договариваться: «Давай часик позанимаемся, а после проиграем во что хочешь». Действует безотказно.

Сирота казанская

Меня поражают и пугают Тимины неуемные фантазии. Сегодня открыл мне по секрету свою «самую страшную тайну»: родители ему не родные, а взяли из детдома. «Я им совсем не нужен», – пожаловался малыш. Ясно как день, что весь этот бред родился в его голове из-за нехватки любви и ласки. Он практически не видит своих папу и маму, которые с утра до позднего вечера делают деньги.

Получается, что при живых родителях ребенок растет сиротой. 12-летнюю дочь они давно уже сплавили учиться в Англию. Я попросила Тимину маму хотя бы раз в день напоминать сыну по телефону о своем существовании и говорить ему нежности. Но мои слова остались неуслышанными. Ей некогда.

Пытаюсь почаще направлять внимание Тимы на родителей. Делаем подарки для папы и мамы, учим для них стихи, готовим салат, печем куличики. Хоть так попытаемся сблизиться с ними.

«Никакой религиозной пропаганды!»

Вчера была в храме, рассказала духовнику о своем «подкидыше» – так я окрестила Тимошу. Отец Алексий посоветовал научить малыша молиться перед сном о родителях: «Молитва поможет мальчику избавиться от обиды на близких и любить их такими, какие они есть. Он должен засыпать с мыслями: «А чем же мне порадовать завтра маму и папу?» Хорошо бы постепенно подготовить его к исповеди. Пусть, лежа в постели, вспомнить прошедший день, свои поступки и попросит у Бога прощение за плохие».

Читаю Тиме на ночь попеременно через день «Псалтирь» и «Молитвослов». Заметила, что он стал быстрее засыпать. Обычно ворочался часа полтора. А теперь достаточно пару раз монотонным голосом прочесть 50-й псалом, и Тимка уже спит.

Я была уверена, что он не помнит молитвы, которые я ему бубню. А дружочек мой, оказывается, выучил многие из них наизусть. В субботу, как обычно, его повезли в гости к бабушке. По дороге из машины Тима увидел священника в черной рясе. «Смотрите, Бог идет! – воскликнул он и тут же выпалил: – Помилуй мя, Боже, по велицей милости Твоей, и по множеству щедрот Твоих очисти беззаконие мое».

Родители были в шоке. Они были страшно недовольны тем, что я их сыну читаю молитвы. «Но это ведь хорошо, когда ребенок молится за своих близких, – убеждаю их я. – Кроме того, исповедь и молитва учат его понимать себя, признавать вину и исправлять ошибки».

«Я хочу дать сыну светское образование, – заявила мамы Тимы. – Мы с мужем, конечно, верим, но в разумных пределах. Поэтому, пожалуйста, никакой религиозной пропаганды!» Это был приказ.

Странные люди. Ни сами не воспитывают своего ребенка. Ни гувернантке этого не разрешают. А как ему прививать идеи любви, справедливости, добра, внимания?

Будь моей мамой

Произошло то, чего я больше всего опасалась. Всю свою нерастраченную любовь мальчишка изливает на меня. «Клянись, что не бросишь меня, – потребовал он через неделю общения. – Ты ведь теперь мой самый лучший друг?»

«До гроба» – уверила я его.

«Скучала по мне?» – первый Тимин вопрос при каждой встрече.

«Безумно. Ночи не спала», – вру я.

«А что думала?» – не унимается он.

«Во что сегодня будем играть и как здорово, что мы подружились», – выкручиваюсь я.

Когда в приступе любви Тима кидается мне на шею, я теряюсь, не зная, как себя вести. Приласкать – значит нарушить табу: няням и гувернанткам запрещено обнимать и целовать воспитанников. Никаких телячьих нежностей. Ты должна быть доброжелательна к ребенку, но при этом соблюдай дистанцию. Таковы правила работы. Дружелюбно хлопаю Тиму по спине и отвлекаю обманом: «Смотри, белка на ветке орешки грызет, ой, уже ускакала».

Сегодня с утра Тима начал называть меня мамой. Сначала я решила, что это случайные оговорки, но после обеда малыш прямо заявил: «А ведь ты моя мама». «С чего ты взял?» – опешила я. «Ну ты же любишь меня. Заботишься обо мне, играешь со мной, кормишь, учишь».

Логично, подумала я, а вслух сказала: «Нет, молодой человек, вы ошибаетесь, я ваш воспитатель и друг, а не мама».

Он знает, что если я перехожу на «вы», значит, недовольна им. Месяц назад Тимоша собирался жениться на мне, но я его сразу отрезвила, напомнив об огромной разнице в возрасте. Тогда он решил стать моим сыном. Спешил попрочнее закрепить права на свою Мери Поппинс.

Еще бы, ведь я научила его разводить костер, печь картошку в угольках, пользоваться компасом. А главное, подарила свободу. Мы были единственные, кто выходил гулять в лес за ограду элитного поселка: наши новые буржуа панически боятся киднепинга. Им, конечно, виднее. Детей пугают монстрами, ворующими и пожирающими младенцев. Мир вне поселка для них враждебен. С раннего детства малышам внушается страх, отсюда у них неврозы и фобии.

Кстати, в этом, вероятно, причина их патологического увлечения ужастиками: комиксами и мультиками о мутантах, игрушечными киборгами всех мастей. Если ребенок живет вне любви, он рано или поздно станет добычей зла. Жестокость станет его сущностью.

Чужие

Наблюдения за жизнью в респектабельном поселке повергли меня в уныние. Почти в каждой семье творится примерно одно и то же: занятые своей жизнью и бизнесом родители и безмерно одинокие дети, брошенные на попечение чужим людям – няням и гувернанткам.

Почти все няньки родом из глубинки. Работают вахтовым методом – 10 дней на Рублевке, 10 – у себя дома. «А с кем же остаются ваши дети?» – интересуюсь у них.

«На пятидневке в саду, а выходные –

с бабушкой» – типичный ответ.

Какой-то абсурд получается, все воспитывают чужих детей. Но их хоть понять можно. Надо на жизнь зарабатывать. А вот как быть с их хозяевами?

Мне кажется, большая ошибка нанимать няню, у которой есть собственные маленькие дети. Душой она будет стремиться к своим чадам, что сильно отвлекает от работы. Бездетные няни – тоже не лучший вариант. Слишком часто они начинают испытывать к ребенку материнские чувства. Иногда даже, чтобы единолично пользоваться любовью своего воспитанника, настраивают его против мамы. Такие вот парадоксы.

Рука, качающая колыбель

Два дня назад попросила родителей записать Тиму в спортивную секцию. Нас с ним в течение дня должно что-то разделять. Хочу разрушить его чрезмерную привязанность ко мне. Родители, увы, улетают в загранкомандировку. Им, как всегда, некогда. Не знаю, как достучаться до их сердец. Ну как они не понимают, что рука, качающая колыбель, правит миром! Все чаще посещает мысль об увольнении. Я не имею права вставать между матерью и сыном.

Наконец-то родители нашли время для серьезного разговора. Я объяснила им, как Тима катастрофически нуждается в их внимании и почему стал называть меня мамой. Они обещали исправить ситуацию. И сделали это совсем не так, как я предполагала. В воскресенье вечером мне позвонил управляющий и заявил, что я больше у них не работаю.

Слава Богу, расставание произошло не по моей вине. Рано или поздно они бы все равно от меня избавились. В Англии, например, нянек и гувернанток меняют раз в год, чтобы дети не привыкали к ним.

Мери Поппинс умерла

Сегодня, через неделю после увольнения, мне позвонил управляющий и ошарашил предложением навестить Тиму. Оказывается, родители сказали ему, что я умерла. Они и не предполагали, что сын так бурно отреагирует. Тима заболел. Температура не сбивается. Врач не обнаружил ни ангину, ни воспаление легких. Парнишка отказывается есть, очень ослаб. Плачет. Отец хочет, чтобы я приехала на Рублевку и покормила малыша. Я представила, в каком шоке будет Тимка, когда оживший мертвец войдет к нему в спальню. Если он узнает, что папа с мамой обманули его, то не сможет им больше верить.

Вместо того чтобы бросить все дела и посвятить себя сыну, окружить его душевной заботой, найти к его сердцу нужные родительские слова, они снова ищут легкий путь. Палочку-выручалочку. А это всегда тупик. Я отказалась.

NULL